Патриций Витинари и Мокрист фон Губвиг

[Wendelinn]

Про великолепное "Опочтарение", которое дочитала вчера ночью, наверное еще напишу очень много и подробно. Очень уж мне понравилась ювелирно выстроенная и отлично продуманная партия, в которой Витинари, выбрав в качестве главной фигуры шикарного мошенника Мокриста Губвига, за неделю обыграл куда более опытного и шикарного мошенника Позолота.
Губвиг недаром профессионал в очаровывании людей. Меня этот герой очаровал с первых страниц. Да и у Витинари, похоже, появился новый либимчик. Наблюдать за их разговорами - сплошное удовольствие.
Вот например, чудесное обсуждение способа, которым Мокрист решил подарить сгоревшему Почтамту все деньги, которые накопил за годы мошенничества.

"Часы пробили семь.
— А, мистер Губвиг — сказал лорд Витинари, поднимая взгляд — Большое спасибо, что решили зайти. Очень выдался суетливый день, правда? Барабантт, дайте мистеру Губвигу кресло. Полагаю, быть пророком — крайне утомительное занятие.
Мокрист взмахом руки отпустил клерка и с облегчением опустил свое уставшее тело в кресло.
— Ну, строго говоря, я не решал зайти. — сказал он — Просто появился здоровенный тролль-стражник и схватил меня за руку.
— О, это для того чтобы поддержать вас, я уверен — сказал Витинари, внимательно изучавший диспозицию в битве между каменными фигурками троллей и гномов. — Вы же по доброй воле пошли с ним, разве нет?
— Я, знаете ли, очень привязан к своей руке — ядовито заметил Мокрист — поэтому решил, что лучше будет последовать за ней. Чем могу быть полезен, милорд?
Витинари встал от игрового столика, уселся за свой рабочий стол и принялся разглядывать Мокриста с выражением, почти напоминавшим изумление.
— Коммандор Ваймс подготовил для меня краткий рапорт о сегодняшних событиях — сказал он, отставляя в сторону фигурку тролля, которую держал в руках, и перелистывая страницы отчета. — Начиная с нарушений общественного порядка в офисах "Великого Пути", имевших место этим утром, каковые, как он отмечает, были спровоцированы вами…?
— Я всего лишь предложил доставить семафорные сообщения, которые застряли здесь из-за прискорбной поломки семафоров — объяснил Мокрист — Я не ожидал, что эти идиоты откажутся вернуть сообщения своим клиентам! Люди ведь деньги вперед заплатили, в конце-то концов. Я просто хотел всем помочь в трудный момент. И, разумеется, я никого не «провоцировал» колотить клерка стулом по голове!
— Конечно нет, конечно нет — согласился Витинари — Я уверен, что вы действовали из лучших побуждений и ничего такого не ожидали. Но я просто сгораю от нетерпения услышать подробности про золото, мистер Губвиг. Сто пятьдесят тысяч долларов, как я слышал.
— Что-то я плохо припоминаю — сказал Мокрист — как-то все неотчетливо.
— Да, да. Могу себе представить. Возможно, я смогу прояснить некоторые детали? — предложил лорд Витинари — Сегодня утром, мистер Губвиг, вы разговаривали с людьми около вашего прискорбным образом пострадавшего Почтамта, и вдруг — тут Патриций заглянул в свои заметки — и вдруг вы взглянули на небо, заслонили глаза, упали на колени и закричали: "Да, да, спасибо, я не достоин, слава тебе, да будут твои зубы всегда очищены птицами, аллилуйя, да гремят твои ящики" и все в таком роде, чем вызвали всеобщий интерес, затем вы встали на ноги, раскинули руки и закричали: "Сто пятьдесят тысяч долларов закопаны в поле! Спасибо, спасибо, я заберу их немедленно!" После чего вырвали лопату из рук человека, помогавшего расчистить здание от обломков, и целеустремленно пошли прочь из города.
— Правда? — спросил Мокрист — Ничего не помню.
— Я уверен, так и есть. — радостно сказал Витинари — Вы наверное немало удивитесь, мистер Губвиг, если узнаете сколько человек пошли за вами? Включая мистера Помпу и двух служащих Городской Стражи?
— Боги всемогущие, в самом деле?
— Именно так. Они следовали за вами несколько часов. Вы много раз останавливались, чтобы помолиться. Нам остается предположить, что вы просили указаний, которые, в конце концов, привели вас к маленькой рощице среди капустных полей.
— Я это делал? Опасаюсь, что ничего не помню, все как в тумане. — посетовал Мокрист.
— Насколько мне известно, вы копали, как демон, согласно докладу Стражи. И я отметил, что когда ваша лопата стукнула о крышку сундука, это произошло в присутствии большого количества заслуживающих всяческого доверия свидетелей. Судя по всему, в завтрашнем номере «Таймс» будет большая картинка на первой полосе.
Мокрист ничего не сказал. Это был единственный способ не сболтнуть лишнего.
— Будут комментарии, мистер Губвиг?
— Нет, милорд, никаких.
— Хмм. Примерно три часа назад ко мне в этот самый кабинет явились старшие жрецы всех трех основных религий в сопровождении большого количества весьма смущенных добровольных жриц, которые, как я понял, занимаются земными делами Афроидиоты на общественных началах. Они все утверждали, что это именно их бог или богиня указал или указала вам местонахождение золота. Вы случайно не припомните кто же это был, а?
— Я вроде как почувствовал голос, а не услышал его — осторожно сказал Мокрист.
— Похоже на то — сказал Витинари — По чистой случайности, все они тоже почувствовали, что именно их церковь должна получить десятину от этих денег — добавил он — Каждая из четырех.
— Шестьдесят тысяч долларов? — воскликнул Мокрист, выпрямляясь в кресле — Это нечестно!
— Отдаю должное вашей способности к быстрым математическим вычислениям в таком потрясенном состоянии духа. Рад видеть, что никакого недостатка ясности в этом вопросе не наблюдается. — констатировал Витинари — Я бы посоветовал вам пожертвовать пятьдесят тысяч, разделив их на четыре части. В конце концов, это был совершенно явный, определенный и бесспорный дар богов. Разве сейчас не подходящий момент, чтобы проявить благоговейную благодарность?
Последовала долгая пауза, потом Мокрист поднял палец и умудрился, вопреки всему, изобразить радостную улыбку.
— Отличный совет, милорд. Да и кроме того, никогда не знаешь, в какой момент тебе может понадобиться молебен.
— Именно — согласился лорд Витинари — Это меньше, чем они требуют, но больше, чем они ожидают, и я напомню им, что остаток средств будет употреблен на благо общества. Он ведь будет употреблен на благо общества, мистер Губвиг?
— О да. Разумеется!
— Ну что ж, тогда пусть и дальше остаются под охраной в казематах коммандора Ваймса — Витинари бросил взгляд на брюки Мокриста — Вижу, вы даже не успели отчистить от грязи свой любимый золотой костюм, Почтмейстер. Подумать только, такую кучу денег зачем-то зарыли в поле. И вы по-прежнему не помните ничего о том, как вы туда попали?
Выражение лица Витинари действовало Мокристу на нервы. "Ты знаешь — подумал он — Я знаю, что ты знаешь. Ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь. Но я знаю, что ты не вполне уверен, не уверен".
— Ну… там был ангел — сказал он вслух.
— В самом деле? Какой-нибудь особой разновидности?
— Той разновидности, которую встречаешь лишь раз в жизни, полагаю — ответил Мокрист.
— А, это хорошо. Ну что же, теперь мне все ясно — сказал Витинари, усаживаясь обратно за стол — Нечасто на долю смертных выпадают моменты божественного прозрения, но жрецы заверили меня, что иногда такое все-таки случается, а кому же знать, как не им? Кроме того, вы пожертвовали эти деньги городу… — Мокрист открыл было рот, но Витинари остановил его жестом руки и продолжил — …то-есть, Почтамту, так что вопрос о личной выгоде поднят не будет. Законного владельца у этих денег, похоже, нет, хотя к настоящему моменту 938 человек попытались меня убедить, что это их деньги. Что поделать, это Анк-Морпорк. Итак, мистер Губвиг, я поручаю вам осуществить ремонт Почтамта со всей возможной поспешностью. Счета будут оплачены и, поскольку деньги фактически поступили от богов, городская казна не пострадает. Хорошая работа, мистер Губвиг. Очень хорошая работа. Не смею далее вас задерживать.
Мокрист уже взялся было за дверную ручку, когда голос у него за спиной произнес:
— О, еще одна мелочь, мистер Губвиг.
Он замер.
— Да, сэр?
— Мне вдруг показалось, что сумма, которую боги столь щедро даровали нам, по чистой случайности приблизительно совпадает с размером добычи, припрятанной где-то одним печально знаменитым преступником, и, насколько я знаю, так до сих пор и не найденной.
Мокрист застыл на месте и молча смотрел на закрытую дверь.
"Почему этот человек правит всего лишь городом? — думал он — Почему бы ему не стать властелином мира? Интересно, он и с другими людьми так же обходится? Чувствуешь себя куклой на ниточках. Вот только он все подстраивает так, что за ниточки ты дергаешь себя сам".
Он постарался придать лицу невозмутимое выражение и обернулся. Лорд Витинари уже вернулся к своей игре.
— Правда, сэр? И что же это был за преступник?
— Некий Альберт Блестер, мистер Губвиг.
— Он умер, сэр — сказал Мокрист.
— Вы уверены?
— Да, сэр. Я был там, когда его повесили.
— Это вы удачно вспомнили, мистер Губвиг — сказал Витинари, передвигая фигурку гнома через всю доску.
"Черт, черт, черт!" — закричал Мокрист, но только для внутреннего употребления. "

Как же великолепно общаются патриций и его главная фигура на игровой доске! Помнится, у Ваймса в приемной патриция есть стена, в которой он после каждой встречи с любящим начальником оставляет вмятины от своего кулака. Чувствую, скоро патриций выделить отдельную стену для второго любимого подчиненного. Губвиг будет биться о нее головой после общения с Витинари))

Тем более что в следующей книге, "Делай деньги", это идиллическое общение продолжилось.

"— У Вас Назначена Встреча С Лордом Витинари, — сказала голем.
— Я уверен, что нет.
— Снаружи Стоят Два Стража, Которые Уверены, Что Да, Мистер Губвиг, — прогремела Глэдис.
О, подумал Мокрист. Одна из таких встреч.
— А время этой встречи — прямо сейчас, ведь так?
— Да, Мистер Губвиг.

Было бы здорово, мелькнуло у него в голове, когда он бежал вверх по ступенькам, если бы Его Светлость разделял мнение, что встреча — это что-то, зависящее не от одного человека. Но он был тираном, в конце концов. У тиранов тоже должно быть какое-нибудь развлечение.

Через девять секунд усердного записывания, Лорд Витинари поднял взгляд от бумаг.
— А, мистер Губвиг, — сказал он. — А что не в золотом костюме?
— Он в чистке, сэр.
— Надеюсь, день выдался приятный? До сих пор, по крайней мере?

Он посмотрел на ничего не выражающее лицо Мокриста и вздохнул.
— Скажите, мистер Губвиг, хотите сделать по-настоящему хорошие деньги?
Мокрист поразмыслил над этим и очень осторожно спросил:
— А что со мной будет, если я скажу «да»?
— Начнете новую карьеру, полную рискованных предприятий и трудностей, мистер Губвиг.
Мокрист беспокойно заерзал. Ему не нужно было оглядываться, чтобы понять, что теперь у дверей точно кто-то стоит. Кто-то крепко, но не гротескно сложенный, в дешевом черном костюме, абсолютно без чувства юмора.
— А, просто для полной картины, что будет, если я скажу «нет»?
— Можете выйти в ту дверь, и вопрос больше подниматься не будет.
Дверь была в стене напротив. Мокрист входил не через нее.
— Вот в ту, да? — уточнил он, вставая и показывая на дверь.
— Именно так, мистер Губвиг.
Мокрист повернулся к секретарю.
— Могу я одолжить ваш карандаш, мистер Брабантт? Благодарю.
Он подошел к двери и открыл ее. Потом театрально приложил ладонь к уху и уронил карандаш.
— Посмотрим, как глу…
Шмяк! Карандаш подпрыгнул и покатился по весьма солидным на вид доскам. Мокрист поднял вещь и уставился на нее, а потом медленно вернулся к своему месту.
— А разве там, за этой дверью, не было глубокой ямы, полной острой шипов? — спросил он.
— Не представляю, почему вы могли бы так подумать, — ответил Лорд Витинари.
— Уверен, она там была, — продолжал настаивать Мокрист.
— Вы не знаете, Брабантт, с чего бы мистеру Губвигу думать, что за этой дверью должна быть глубокая яма, полная острых шипов?
— Понятия не имею, милорд, — пробормотал Брабантт.
— Я вполне счастлив с Почтовой Службой, знаете ли, — заявил Мокрист и понял, что реплика прозвучала так, будто бы он оправдывался.
— Уверен в этом. Главный Почтмейстер из вас превосходный, — заметил Витинари и повернулся к Брабантту, аккуратно вкладывая письмо в конверт. — Теперь, когда с этим покончено, лучше взяться за ночную почту из Генуи.
— Да, милорд, — ответил Брабантт.
Анк-Морпоркский тиран склонился над работой. Мокрист тупо смотрел, как Витинари достал маленькую, но на вид тяжелую коробочку из ящика стола, вытащил из нее кусок черного воска и растопил из него маленькую лужицу на конверт, все это — с приводящей Мокриста в бешенство увлеченностью занятием.
— Это все? — спросил он.
Витинари поднял взгляд и казалось, удивился тому, что Мокрист все еще здесь.
— Ну да, мистер Губвиг. Можете идти. — Он отложил кусок воска и взял из коробки черное кольцо с печатью.
— Я имею в виду, проблем ведь нет, так?
— Нет, никаких. Вы стали образцовым гражданином, мистер Губвиг, — сказал Витинари, аккуратно впечатывая V в остывающий воск. — Каждое утро встаете в восемь, через полчаса вы уже за своим столом. Вы превратили Почтовую Службу из бедствия в четко работающий механизм. Платите налоги, а еще маленькая птичка мне на хвосте принесла, что вас рекомендуют на пост председателя Гильдии Торговцев в будущем году. Хорошая работа, мистер Губвиг!
Мокрист встал было, чтобы уйти, но помедлил.
— А что плохого в должности председателя Гильдии Торговцев? — спросил он.
Медленно и нарочито терпеливо Витинари положил кольцо обратно в коробку, а коробку — в ящик.
— Прошу прощения, мистер Губвиг?
— Просто вы так сказали, будто в этом есть что-то плохое.
— Уверен, что я этого не делал, — Витинари взглянул на секретаря, — Было ли в моих словах что-либо унизительное, Брабантт?
— Нет, милорд. Вы часто упоминали, что торговцы и лавочники — костяк и главная опора города, — ответил Брабантт, передавая патрицию тонкую папку.
— У меня будет золотая цепь и все такое, — сказал Мокрист.
— У него будет золотая цепь и все такое, Брабантт, — известил Витинари, разворачивая новое письмо.
— Так и что в этом плохого? — допытывался Мокрист.
Витинари снова посмотрел на него с искусным выражением неподдельного замешательства.
— С вами все хорошо, мистер Губвиг? Похоже, у вас что-то случилось со слухом. Бегите же, Центральное Почтовое Отделение открывается через десять минут, и я уверен, что вы рветесь, как всегда, подать хороший пример своим работникам.

Когда Мокрист вышел, секретарь тихо положил на стол Витинари еще одну папку.
Она была озаглавлена «Альберт Блестер/Мокрист фон Губвиг».
— Спасибо, Брабантт, но зачем?
— Приказ о казни Альберта Спэнглера все еще в силе, милорд, — пробормотал тот.
— А. Понимаю, — сказал Витинари. — Вы думаете, что я укажу мистеру Губвигу на то, что его все еще могут повесить под его псевдонимом Альберт Спэнглер? Вы думаете, я мог бы указать ему, что мне достаточно лишь объявить газетам о своем шоке от того, что наш уважаемый мистер Губвиг — никто иной, как искусный вор, фальшивомонетчик и ловкий обманщик, который за многие годы украл много сотен тысяч долларов, взламывая банки и вынуждая честный бизнес вылетать в трубу? Вы думаете, я выражу всему миру свой ужас по поводу того, как негодяй Губвиг выпутался из петли с помощью неизвестных лиц? Другими словами, вы думаете, что я покажу ему, как просто скинуть человека с его положения настолько низко, что его бывшим друзьям придется наклоняться, чтобы плюнуть в него? Вы это подразумевали, Брабантт?
Секретарь уставился в потолок. Его губы шевелились где-то около двадцати секунд, пока Лорд Витинари разбирался с бумагами.
Затем он опустил взгляд и произнес:
— Да, милорд. Я думаю, это исчерпывающее объяснение.
— А, но ведь распялить человека можно не одним способом, Брабантт.
— Лицом вверх и лицом вниз, милорд?
— Спасибо, Брабантт. Вы знаете, что я ценю вашу развитую нехватку воображения.
— Да, сэр. Спасибо, сэр.
— На самом деле, Брабантт, позволим ему построить себе собственную дыбу и самому же крутить рычаг.
— Не уверен, что улавливаю вашу мысль, милорд.
Лорд Витинари отложил перо.
— Необходимо учитывать психологию личности, Брабантт. Каждого человека можно представить как замок, к которому существует ключ. У меня большие надежды на мистера Губвига в грядущей схватке. Он до сих пор сохранил инстинкты преступника.
— Откуда вы знаете, милорд?
— О, есть множество мелких признаков, Брабантт. Но наиболее убедительным, думаю, является то, что он в который раз ушел с вашим карандашом."

Много-много страниц чистого наслаждения....