Давно ничего не писала. Экзамены совсем отдалили меня от реального мира и вообще не способствуют тому, чтобы думать и что-то сочинять самостоятельно. Но сейчас они позади и можно чувствовать себя почти свободно. Почти – это потому что осталось сдать еще два зачета. Но когда такое было, чтобы я закрывала сессию без хвостов? Никогда, ибо это было бы скучно, а на родном филфаке меня любят и скучать не дают.



Одним из самых веселых экзаменов этого сезона была зарубежная литература. Тут уж постарались все. Преподавательница делала все, чтобы развлечь нас, а мы в ответ развлекали ее.



Начался экзамен с полуторачасового ожидания преподавательницы. Наконец, она появилась. «Мне лень было вставать в такую рань, и я решила придти попозже. Зато теперь у меня хорошее настроение!»

Во время подготовки нам официально разрешили пользоваться конспектами, учебниками и текстами произведений. За сорок минут подготовки можно было переписать два раза всю нужную критику или просто пролистать несколько романов Золя. Но в этом не было никакого смысла, потому что преподавательницу интересовало что угодно, кроме вопросов билета. Вопросы были каверзные. «Вы читали «Голод» Гамсуна?». Но с ними умные студенты справились, уверенно отвечая «Да» и надеясь, что подробностей не спросят. Если подлая дама требовала подробности, полагалось с оскорбленным видом ответить «Я читала в школе, точно уже не помню» или «Я ничего не поняла и не запомнила из этого вашего Франса: какие-то пингвины на каком-то острове – бред это, а не реализм!».

Со временем вопросы становились все каверзней. Например, «Что именно вы читали из произведений Драйзера?», а потом даже «Что вы читали из скандинавской литературы?».

Атмосфера накалялась, студенты нервничали. Но первая двойка стала для всех шоком. Тем более что ее поставили за сущий пустяк. Студентка всего лишь сказала, что из французской литературы она читала «только стихи замечательной поэтессы Маши Рильке». Ну с кем не бывает!

Самое интересное мне довелось услышать в аудитории. Это просто какой-то преподавательский произвол. Как еще можно назвать полное нежелание преподавателя слушать умных, начитанных студентов, пусть и списавших пару другую строчек (страниц / глав) из учебника) и стремление задавать какие-то посторонние вопросы?



- Что вы читали из английской литературы?

- *гордо* Киплига, «Маугли»

- И все?

- Ну этого, Уайльда. Портрет Грема Грина.

- Значит, не читали… Что еще?

- Из английской все, зато я читала Золя «Бабское счастье»

- Оригинальный у вас перевод…



- Мопассана читали?

- Да, роман «Жизнь».

- *сонно и тоскливо* Ну и о чем роман?

- Семейная жизнь героини рухнула, из-за того, что у мужа в первую ночь была холодная волосатая нога.

- * проснувшись от удивления* Одна? А вторая теплая и лысая?

- Она была в таком впечатлении от первой, что не заметила ни вторую ногу, ни остальные части тела.



- Какие новеллы Мопассана читали?

- Мадемуазель Фифи. Это про такую женщину, хозяйку публичного дома, она ходила по улицам и заманивала к себе на работу приличных девушек. И еще она прятала их зарплату под юбкой в чулке.

- *странный звук, помесь хохота и кашля*

- *с благородным негодованием* Что не так?

- Да все в порядке, просто «мадемуазель Фифи» - прозвище офицера. Он не носил юбку и чулки…



- Декаденты были очень депрессивными, поэтому пили, курили и развратничали, а натуралисты все это описывали, чтобы народ знал, что за его спиной делают декаденты.



- Расскажите о позднем творчестве Верлена

- *с радостным смехом*. Он пытался убить Рембо, его посадили в тюрьму, где он раскаялся и писал религиозные стихи.

- *заинтересовано* А чему вы так обрадовались?

- Ну не меня же в тюрьму посадили!



Я тоже порадовала преподавателя. Минут десять во время подготовки я потратила на то, чтобы определить, к какому направлению отнести безымянный отрывок стихотворения из практического задания. В конце концов я отчаялась это сделать и написала на двух разных листочках два разных ответа с доказательствами. И пошла развлекать скучающую женщину.

- Что это за направление?

- Импрессионизм.

- Нет, это не импрессионизм.

- *радостно и демонстративно меняю листочки* Ну тогда символизм!



- Анатоля Франса читали?

- Угу, «Остров пингвинов». (Ну да, две строчки из учебника «реалистическое произведение, основной прием – гротеск»)

- Расскажите о нем что-нибудь.

- Хоть название и сбивает с толку, но это реалистическое произведение, там описана история пингвиньего общества, но подразумевается Франция и ее история. Все описано очень… гротескно, похоже на то, как Салтыков-Щедрин это сделал в «Истории одного города»… (Далее пятиминутный рассказ об «Истории одного города». К концу преподавательница просыпается)

- Вижу, что читали. Семь поставить или будете отвечать дальше?

Дальше идет проигнорированная мною немецкая литература и довольно смутное представление о том, что такое «новая драма». Поэтому быстренько соглашаюсь на семерку и сбегаю…



Потом еще немного посидела вместе с остальной группой около приоткрытой двери, послушала продолжение представления.



- Элли положила этого старика к себе на колени, почесала за ухом и загипнотзировала. А потом все герои пьесы полчаса его трясли, решили, что он просто спит, и начали говорить ему гадости в лицо. Потом вернулась Элли, опять почесала его за ухом и он очнулся и начал орать.



- Виктория болела раком мозга, поэтому она весь роман любила одного, а выходила замуж за другого.



- У всех героев была труднопроизносимая фамилия на «Б», поэтому они ей очень гордились.