С самого начала, когда я еще только ждала появления Одиннадцатого, я очень боялась, что мне совершенно не понравится новый Доктор. Очень уж я люблю Десятого. Да и Мэтт Смит очень уж страшненьким мне показался на фотографиях. Слишком нескладный. Слишком молодой… Именно поэтому я себя настраивала по отношению к нему как можно лучше и старалась находить хорошее во всем, что он делал. Я восхищалась им и хвалила его авансом. Я не позволила себе возненавидеть его, когда он начал бегать прыгать, как обезьянка на обломках горящей Тардис в костюме бесконечно любимого Десятого.
Я старалась верить в него, когда он почти всю первую серию изображал других Докторов и черты некоторых из них ему, нескладному, не подходили совершенно. С самого начала, даже до того, как он начал заглядывать Эмми и зрителю в глаза и умолять, чтобы в него поверили, я верила, что он Доктор, но изо всех сил искала, за что я могу этого Доктора полюбить… Пусть не так, как Четвертого и Десятого, даже не так, как Третьего, но хотя бы вполовину так, как я люблю Девятого…
Что я могу сказать после того, как спокойно и с полным переводом пересмотрела сумбурную и маразматическую серию с матрешко-далеками, где Доктор в истерике кинулся молотить по Далеку дубиной гаечным ключом…
Я больше не буду стараться. Я больше не стану себя уговаривать.

Потому что больше мне это не нужно. Я обожаю этого Доктора!
И я ужасно рада, что в самом начале я раз за разом давала ему шанс мне понравиться: он того стоил. Этот потрясающий герой, старый настолько, что представить страшно, в теле мальчишки. И тело это ни капельки не скрывает сути. Он абсолютно естественно общается на равных с пожилым Черчиллем и так же естественно, как на несмышленого ребенка, шикает на кажущуюся ему ровесницей Эмми. Это не мальчик Мэтт Смит – это Доктор. Он бесконечно добр и я его очень люблю, но иногда мне страшно смотреть ему в глаза. Потому что там – прожитые столетия, опыт, ум и огромная скрытая сила.


Ну а теперь спойлерные впечатления о серии.

читать дальше

"Немедленно бросьте оружие или я уничтожу вас этой смертоносной мармеладкой"
(с.) Четвертый Доктор

1. Новая история про Далеков получилась совершенно по-докторовски мозговыносящая и шизофреническая., почти лишенная пафоса и очень смешная. Собственно, такая, какой и должна быть настоящая серия про Далеков в «Докторе Кто».
У всеобщих любимцев с вантузами вдруг обнаружилось потрясающе ехидное чувство юмора, настолько шикарное, что Доктор, морально не готовый к тому, что далеки умеют шутить, чуть с ума не сошел поначалу.

Но история так хороша, что, пожалуй, стоит начать сначала.
Давным-давно, тысячи лет тому вперед Четвертый Доктор прилетел на Скаро. Даврос был сравнительно молод и сравнительно цел, а юные далеки только-только начинали свой путь, робко шевеля вантузами и несмело покрикивая «Экстерминейт!» под руководством Давроса и расы Каледов.
Вот тогда-то Доктор решил приколоться и выпендриться перед прародителями далеков.

Доктор *миролюбиво*: Хорошо, теперь, когда начальник ушел, можно чашку чая?
Юный фашист *офигевает*: Что?
Доктор *светским тоном*: Или кофе. Мы с другом совершенно измучились. Правда же, измучились, Гарри?
Гарри *радостно*: Очень, Доктор.
Юный фашист *пытается игнорировать безобразие*: Встаньте в защитный сканер.
Доктор *настороженно*: Что, нет чая?
Юный фашист *громче и истеричнее с каждым словом*: Позвольте мне указать вам на то, что вы не имеете никаких прав. У меня есть полная власть замучить и убить любого заключенного, который не исполняет моих приказов. Это ваше первое и последнее предупреждение.
Доктор *упавшим голосом*: Нет чая, Гарри.

Много геноцидов спустя, далеки прикололись в ответ и предложили Доктору чай, который он так страстно желал. Доктор так офигел, что на время расстался со собственным чувством юмора.




Да и как тут не слететь с катушек, когда далеки нацепили на себя британские флаги и скромно помахивая вантузами сообщают, что они пришли с миром и хотят помочь. А ведь Доктор знает, что это не так. И знает, что они знают. И только он и далеки понимают, насколько издевательски звучат далековские невинные: «Чем я могу вам помочь?». И достают Доктора наши любимые жестянки методично и с удовольствием.





Выруливают из-за каждого угла с папками и чашечками и невинно подмигивают лампочками.



И это после всего. После того, как из-за Делеков погиб Девятый, после того, как Роза оказалась заперта из-за них в параллельной вселенной, после того, как они убили Десятого и того, что случилось из-за них с Донной. «Они каждый раз возвращаются, а я каждый раз теряю все».


«Чем мы можем вам помочь? Мы ваши солдаты!»

Для Доктора при регенерации весь мир перевернулся. Рядом нет никого из близких, он сам изменился, Тардис изменилась, а теперь последний ориентир – далеки – выдает ему такой сюрприз.
А уж разговор с Эмми… Ребенок лезет поболтать с этой сколопендрой и Доктор так растерялся от происходящего, что просто не представляет, как ее остановить. Он молча и нервно грызет ногти, зная, что Эмми жива только по какой-то непонятной прихоти этой жестянки, а жестянка уморительно прикидывается валенком, издевательски вещает про помощь Британии и прекрасно видит, что Доктор на грани. Наверняка далек тихонько хихикал в своем панцире. «Извините, у меня полно дел».





Последней каплей стало, когда далек подкрался сзади с подносом и поинтересовался, не налить ли Доктору чаю.





Вот тогда Доктор не выдержал и, схватив что под руку подвернулось, начал бить изо всех сил в совершенной истерике: за себя, за Розу, за Донну, за свой дом. И он был в этот момент так же прекрасен, как Мастер, ударивший четыре раза со всей дури по Рассилону.






И выглядел он при этом совершенно отчаявшемся и беспомощным, когда вот так вот пытался поставить на место не столько Далека, сколько этот кошмарный свихнувшийся мир, где далеки – лучшие друзья человека. Потому что далеку все эти его удары совершенно безразличны.
«Что, чаю не хотите, да?» - невинно поинтересовалась жестянка между ударами.




Но, Далеки, хотя и остроумные ребята, все-таки исключительно рациональны, поэтому шутить себе позволяют только для пользы дела. Как только Доктор их официально опознал, они быстренько снова стали злодейскими и смотались. И в этот момент к Доктору вернулось чувство юмора. Мир встал на место, далеки все еще злодеи, а он, Доктор, не больший псих, чем был последние 900 лет. Все хорошо. Вернее все плохо, но привычно плохо. И это хорошо.

Так что, Доктор собрался духом, оставил Эмми под опекой Черчилля, захватил печеньки и отправился продолжать безумное чаепитие.
Тут уж Доктор и Далеки отжигали вместе.
Сначала Доктор пообещал их убить печенькой, а потом жутко оскорбился, когда они его раскрыли.
«Ладно-ладно. Это не кнопка уничтожения, а печенье. Но вы, между прочим, чай обещали. Я принес сладкое. А вы все «Экстерминейт!» и «Экстерминейт!». И никакого чая!»





Воскресшие из небытия матрешко-далеки всех цветов радуги вынесли мозг, похоже всем. И Доктору, и зрителям и старым далекам, которые от удивления безропотно пошли на казнь. Дизайн из старых серий и идея раскрашивать далеков по функциям – очень симпатичная. Но расцветка…




Я понимаю, что цветовое решение этого сезона носит кодовое название «вырви глаз». Но дяденька Моффат, уберите детей со съемочной площадки! Пусть они рисуют гуашью у себя в дестком саду. А на площадку позовите взрослого художника без неоновых красок. А то после этих далеков я себя чувствую так, как будто это не вы с дяденькой Марком курили галлифрейскую траву, а я лично, причем долго и до цветных вспышек перед глазами.

«Вы ничего не знаете ни об одном человеке. И это станет причиной вашего поражения»
(с.) Гариетт Джонс

2. Очень порадовало, что, несмотря на возможности Доктора и заваленное инопланетной техникой бомбоубежище, Далеков все равно победили обычные люди.
Да, далеки уверенно дразнили Доктора повернув рубильник и включив свет во время налета фашистов. «Посмотри, Доктор, как твои любимые земляне сами друг друга перебьют! Нам даже делать ничего не нужно!»
Но люди бывают разные. Среди них есть обычные пилоты на обыкновенных земных военных самолетах. Для них жертвовать собой, не раздумывая – уже часть повседневности. Защищать свой дом любой ценой настолько естественно для них, что они, кажется, не удивляются ни инопланетянам, ни полету в космос, ни неизвестно откуда возникшим лазерам. И самопожертвование для них часть работы, и ни капельки не геройство. Просто защитить любой ценой, сделав все возможное и невозможное. Это было так прекрасно, что мне, если честно, совершенно все равно было, каким образом самолеты второй мировой умудряются летать в космосе.

И так же прекрасно было, когда мизерные и незначительные человеческие воспоминания и эмоции вложенные в андроида-профессора оказались сильнее всей далековской технологии.
Именно за эту внутреннюю силу и за способность любить так сильно, что можно совершить невозможное ради того, что любишь, Доктор так и любит землян. Любит настолько, что предпочел проиграть и отпустить Далеков, только чтобы спасти Землю.
Люди на этот раз Далеков победили. Доктор же Далекам проиграл.
Наверное, мы этого стоим, раз среди нас есть вот такие вот пилоты, такие девушки, который каждый день задыхаются под землей, теряют близких, но стараются улыбаться несмотря ни на что. А еще у нас есть обалденно классный Черчилль. Так что не совсем мы пропащая планетка.





И все же, хотя Доктор нас очень любит и всегда готов защитить от инопланетных злодеев, с тем, что мы натворили сами, мы должны сами и разбираться. Поэтому в конце Доктор уходит, не вмешиваясь в ход войны. Мы должны сами нести ответственность за свои поступки. С земными злодеями должны сражаться земные герои. И это правильно.

«Поиграть в уголке, пока взрослые спасают мир? Ну уж нет, Доктор!»
(с.) Сара Джейн.

3. Взаимоотношения Доктора и Эмми по-прежнему прекрасны. Тем более что показаны они в сравнении с тем, как доктор общается с Черчиллем. И становится очень заметно, что Доктор на самом деле совершенно не тот мальчик и ровесник Эмми, каким кажется внешне.
Встреча Доктора и Черчилля мне напомнила такую же веселую встречу двух старых приятелей в шестой книге «Гарри Поттера» Как Дамблдор и Слагхорн ритуально выпендриваются друг перед другом, заранее зная, чем кончится встреча, и получая от общения огромное удовольствие, так и Доктор с Черчиллем.

Ведь оба заранее знают, что ключик от Тардис Доктор не отдаст. Но встречать Доктора с вооруженным отрядом и требовать ключик – часть ритуала, как и то, что Чурчилль забавляясь, выдыхает дым Доктору в лицо, а Доктор с наигранным отвращением отмахивается. И предложенная Черчиллем сигара «на дорожку» явно одна из «семейных» шуточек. И с Эмми старички общаются ласково и кажется, наравных. Кажется, до тех пор, пока не случились Далеки. Вот тут-то Доктор с Черчиллем разговаривают как два взрослых и серьезных человека. И действительно как равные. А на попытавшуюся вмешаться Эмми, Доктор шикнет, чтобы не лезла с детскими глупостями в серьезный взрослый разговор. Ему сейчас некогда с ней играть.





И потом, когда она побежит общаться с далеком, Доктор попытается строго, как взрослый непослушного ребенка, ее вернуть. «Эмми! Амелия!». А потом, не успев остановить, будет нервно грызть ногти. А ведь рядом с далеками ошивается куча народу. И Черчилль собственной персоной тоже, между прочим. Но нервничает Доктор только из-за Эмми. Она для него как ребенок, за которого он отвечает.





В момент, когда Доктор отодвинет ее защитным жестом к стеночке и бросится с гаечным ключом на Далека Эмми испугается по-настоящему. Одно дело считать его очень старым и очень добрым волшебником, а другое дело вот такой яростный Доктор, резкий и опасный. И за плечами у него не только чудеса, а огромная боль и много смертей.




А после он оставит Эмми под присмотром дедушки Черчилля, пока он рискует. И Эмми, столкнувшись с его мрачной решимостью, даже спорить почти не станет от испуга. Десятый иногда отправлялся рисковать один, но никогда он этого не делал так, оставив спутников под ответственностью кого-то взрослого и надежного, прямо заявив, что детям с ним в такой момент делать нечего. Когда Доктор развлекается, Эмми можно с ним быть, но когда дело серьезно, он уверен, что ей нечего делать, кроме как тихонько сидеть и выполнять мелкие поручения старших.




Но Эмми снова докажет ему, что это не так. Склонившись над андроидом, потерявший огромное количество близких Доктор попытается вернуть тому способность чувствовать и жить, как человек. Доктор будет говорить о том, что заставляет жить его самого. Боль от потери близких. Доктор цепляется за это чувство, чтобы идти дальше, чтобы не превратиться в чудовище. Ведь «быть человеком значит чувствовать боль».





Эмми напомнит ему, что боль бывает разная. Влюбиться тоже больно, но это приятная боль. Доктор это знал, но почему-то боялся об этом вспомнить.
Эмми рядом с Доктором не для того, чтобы помогать ему воевать с монстрами из космоса, а для того, чтобы разогнать докторовских внутренних драконов.




И Доктор это потихоньку понимает. Не зря он, не найдя слов. благодарно чмокнул любимого ребенка в лоб.



В конце Черчилль позабавится, украв у Доктора ключ от Тардис. Прощальная шутка и лишний повод оценить Эмми. Эмми Черчиллю понравилась, о чем он Доктору тут же сообщил: «Хорошую девочку нашел. Умненькую».



Доктор и сам Эмми обожает, но, тем не менее, ключик от Тардис ей не доверил. Повторяется та же модель отношений, которую я уже наблюдала в сериях с Третьим и Четвертым. Никакого равенства. Демократия с разбросанными кофточками и приглашениями семейства в Тардис закончилась. Доктор вспомнил, сколько ему лет.





Совершенно разбитого очередной победой Далеков Доктора, уставшего и несчастного, Эмми удается отвлечь своей болтовней.



Она мало его знает, не понимает, что такое Далеки и насколько для него больно все случившееся. Но она чувствует, что должна быть рядом. И Доктору это помогает. Ему есть, о ком заботиться и с кем поговорить. Эмми напугали Далеки, с ней что-то не так, потому что она о них ничего не знает, и она нуждается в нем. И сейчас это ему нужнее всего.